Среди лесов, кукурузных полей и аккуратно собранного сена в Стародорожском районе затерялись Глядовичи. Отсюда до райцентра почти 30 км, и напрямую с цивилизацией местных жителей связывает автобус. Только ходит он раз в месяц. Когда-то Глядовичи были большой деревней на 120 хат: местные парились в бане, ходили на танцы в клуб, а в магазин – за хлебом и новостями. Сейчас от прошлой жизни мало что осталось. Смартпресс решил прокатиться необычным маршрутом и посмотреть, как выглядят будни деревни, в которой живет 12 человек. Узнать, что радует жителей Глядовичей, а что вызывает грусть.
От Минска до Старых Дорог всего два часа езды. Останавливаемся у автовокзала, к которому постепенно стягиваются пассажиры – кто с ведрами, кто с большими пакетами продуктов. Пропустить автобус на Глядовичи невозможно: он единственный, который отправляется в ближайшее время. Даже купив билеты за 3,53 руб. в одну сторону, не можем поверить, что такое бывает: рейс выполняется раз в месяц каждую первую среду.
Автобус до Глядовичей.
– Гэта, мабыць, хлопчык Юлькі, а той – Алёнкі, – женщины рассматривают школьников на платформе.
Здесь все друг друга знают, поэтому запросто могут спросить, сколько стоило поставить новый забор у дома, что сказал врач в поликлинике, и обсудить самые грибные места в лесу. Когда в салон уселось человек 10, автобус тронулся, и мы покатились по извилистым улицам разных вёсак. До Глядович сегодня только мы.
Водитель Анатолий говорит, что обычно до деревни едет несколько человек.
– Ой, я ж сама нарадзілася і вырасла ў гэтай вёсцы. Раней там столькі людзей жыло, што аўтобус хадзіў кожны дзень, – рассказывает Мария, которая после замужества перебралась в соседние Кривоносы. – Бывае, і зараз пешшу крочу на малую радзіму. Ну колькі там ісці? Два кіламетры ўсяго. Прыйду, пастаю каля старой хаты. Здаецца, усё б кінула і пайшла туды жыць.
Мария (слева) и ее знакомая Елена (справа).
Чтобы не скучать на пенсии, местный Витя ездит к друзьям на велосипеде по 16 км
Минут через 40 добираемся до деревни. Глядовичи – это одна длинная улица, растянутая на полтора километра. Каких тут хат только нет: просторные с нарядными ставнями, маленькие с яркими окошками, заброшенные и покрытые мхом…
Пока фотографируем местного аиста, из-за поворота выныривает велосипедист: местный Витя (так представился мужчина) удивлен и даже немного польщен, что мы забрались в эти места. Он притормаживает, закуривает сигарету и не спеша рассказывает, чем сегодня живут оставшиеся жители.
– Колькі чалавек зараз у вёсцы? – наш собеседник по пальцам перебирает односельчан. – Дванаццаць. Амаль усе пенсіянеры. Раней у нас і клуб, і баня, і крама былі. Пасля ўсё развалілася, закапалі пад зямлю, нічога не засталося.
Виктор – первый житель, которого мы встретили в деревне.
Виктору 66 лет, почти всю жизнь отработал в колхозе трактористом, теперь скучает на пенсии. Чтобы как-то развеяться, садится на велосипед и катит в соседние деревни.
– Еду паціху да сяброў па 16 км у Прусы ці ў Палажэвічы. А то ў лес пракачуся па грыбы, назбіраю лісіц і здаю па 4 рублі, – рассказывает про свои будни мужчина. – Калі трэба ў Старыя Дарогі праехаць, дамаўляюся з пляменнікам: ён прыязджае на машыне.
Хотя в деревне осталось мало людей, вёска продолжает жить своей жизнью. Растут подсолнухи, созревают груши, во дворе гребутся куры.
Чтобы выбраться из Глядовичей в большую цивилизацию, есть несколько вариантов: дойти 2 км до соседних Буденичей и сесть на автобус до райцентра или вызвать такси за 30 рублей. Ну а самым простым и надежным способом остаются родные на собственном авто.
“Хаты так блізенька стаялі адна да адной, што вольнага месца паміж імі не было”
Хотя в деревне осталось мало жителей, она продолжает жить своей жизнью: по дороге бегает пес Тузик, в огороде зреют помидоры, а со старого дерева прямо под ноги летят груши.
– Кажуць, па вёсцы “какие-то проверяющие” ходзяць. Так гэта вы? – с интересом спрашивает 83-летний Матвей Матвеевич, которого мы встретили возле собственного дома.
Мы не сразу поверили, что Матвею Матвеевичу 83 года.
Хата Матвеевича.
Новость о том, что в Глядовичи заглянули чужаки, разлетелась за полчаса.
– Дзяўчаткі, знайшлі, калі прыехаць: уся работа перароблена ўжо. Лепш бы бульбу дапамаглі выкапаць, – шутит Матвей Ильющеня.
Вытирает руки после ремонта печки, журит собаку Шарика за лай и идет с нами бродить по затихшей деревне. Мы несколько раз переспрашиваем: так сколько лет нашему проводнику (Матвеевич еще и староста деревни – Прим. ред.). Кажется, он что-то напутал в цифрах, а позже уточняем у его родных – действительно 83. Юморной, и песни споет, и частушки, и тысячу деревенских баек расскажет.
Несколько лет назад в деревне поселились аисты.
– Такое раней было сяло! Хаты так блізенька стаялі адна да адной, што вольнага месца паміж імі не было. А пасля людзі сталі з’язджаць, а іх хаты спальваць і закопваць пад зямлю. Мы нават плакалі, – говорит Матвей Матвеевич, и по его коротким описаниям о том, кто жил в Глядовичах, можно представить прошлую жизнь. – Тут Мішка жыў нежанаты, памёр, вунь стаяць яго пахіленыя хлявы. А у той хаце гадаваліся пяцёра дзяцей, і ўсе непуцёвыя, хаця бацькі вельмі добрыя былі.
Как будущая жена Матвеевича к свадьбе одевала
Каждый день Матвей Матвеевич набирает спелых маленьких груш возле дома и идет раздавать односельчанам. Есть и повод в гости зайти, и пройтись по Глядовичам, вспоминая былое.
Матвеевич стал нашим гидом по деревне.
– Мой бацька загінуў у 1944 годзе на вайне, а мы з мамай у стопцы жылі, вельмі бедна. Ужо калі стаў хлопцам, будучая жонка павезла мяне на базар у Бабруйск і купіла штаны за 12 рублёў, сарочку, трусы і шкарпэткі. Апранула да вяселля. Сваіх грошай у мяне не было – так я і прыйшоў у прымы, – вспоминает старожил деревни Матвей Ильющеня. – Кім толькі не працаваў за ўсё жыццё: і рабочым на ферме, і баншчыкам, і загадчыкам клуба. У нас гулянкі былі да чатырох гадзін раніцы! Прыносіў свой магнітафон і ўключаў, а калі і на гармоніку граў. Хоць і былі галодныя, але бодрыя. А дзяўчат сколькі было, такія ўжо “красотки”. Як кірмаш быў, дык да нас з усіх сёл прыходзілі.
Мужчина выращивает и лук…
…и помидоры.
Как говорит Матвеевич, после гибели жены он в доме остался один, но когда в гости съезжаются дети, внуки, правнуки, машины некуда ставить. Все-таки семья большая – 35 человек. Раньше он на своем тракторе Т-40 халтурил по деревням, теперь уже силы не те. Но все равно продолжает выращивать в огороде картошку, помидоры, морковь, лук, чинит печки, а в прошлом году еще залазил на крышу, нужно было ее подлатать.
“Бацькаўшчыну” продавать нельзя”
– І ў гэтай хаце жылі мае раднякі (родные – Прим. ред.), і ў той, – староста Глядовичей на наглядных примерах показывает, что в деревне все друг другу приходятся родственниками.
И мы поворачиваем к аккуратному дому, где настежь раскрыты двери, на ветру колышутся занавески, а во дворе хозяйка перебирает чернику. Ирина Валерьевна – невестка Матвеевича.
Ирина Валерьевна только вернулась из леса: собирала чернику.
– Добрага вам здароў’я! – приветствует хозяйку дедушка. – Тут па вёсцы ходзяць студэнты-карэспандэнты. Валер’еўна, зойдзем да вас.
Женщина прямо с порога предлагает выпить кофе, посмотреть дом, угощает черникой и показывает свои владения. Ирина Валерьевна живет в Старых Дорогах, но постоянно приезжает на малую родину. Сейчас в отпуске, решила набрать в лесу ягод и покосить траву.
– Ні адзін парыкмахер не зробіць, як яна – так ужо ўсё роўненька, – смеется Матвей Матвеевич. – Валер’еўна, пакажы дзяўчатам тую маленькую газонакасілку.
Женщина недавно заменила ручной серп на легкий триммер.
Женщина, смеясь, выносит из дома легкий триммер, а заодно и серп, которым косила не так давно. Как привет из прошлого, в Глядовичах не только серпы можно увидеть, но и колодцы-журавли. Один из них почти 40 лет назад построил Михаил. Мужчина уже давно живет в городе, но на лето приезжает в родную деревню, даже цыплят завел, чтобы хоть какое-то хозяйство было.
Колодец-журавль.
– Почему такие колодцы строили? Так из них легче доставать воду, минимум усилий, а для стариков это как раз то, что нужно, – Михаил подходит к “журавлю”, берет толстую жердь, опускает вниз и вытягивает ведро холодной воды.
Многие в деревне отказались от родительских хат: за ними и смотреть нужно, и деньги немалые, чтобы по документам привести наследство в порядок. Так дома оказались брошенными, а со временем ушли под землю. Михаил никогда не рассматривал варианта, что однажды перестанет ездить в дом, где вырос.
В деревне есть и заброшенные хаты.
–“Бацькаўшчыну” продавать нельзя, – отвечает наш собеседник. – Нравится, что деревня тихая, за 25 лет службы в армии и разъездов по полигонам хочется уединиться. Здесь я сам по себе.
Сколько лет самому молодому жителю деревни?
У большого дома с бело-синими окнами нас встречает 49-летний Виктор Сойко. Он самый молодой житель Глядовичей и самый жизнерадостный. Постоянно смеется, шутит, больше говорит о хорошем, чем о плохом.
Виктор Сойко бросил всё в городе и вернулся в родную деревню.
– Несколько лет назад продал в городе квартиру, всё надоело. Собрался и переехал жить к маме в деревню, занялся ремонтом дома. Вот сделаю ванну с туалетом, поставлю конвекторное отопление – и живи не хочу, лучше, чем в городе! Соловьи поют, грибов в лесу валом. Здесь же красота – никого нет, только природа, – Виктор показывает рукой на лес и поле за домом.
В Глядовичах и правда красивые пейзажи.
Сам он работает строителем в колхозе, говорит, общения хватает столько, что в родной деревне просто отдыхает от людей. Дома всегда есть чем заняться: что-то ремонтирует, чинит, для души выращивает арбузы и разводит цветы. Виктор с легкостью показывает огород, дом и даже отводит в старую хату, где хранятся вещи с историей его семьи: гармошка, радиола, иконы, лапти, вышиванки.
Виктор у крыльца дома с мамой Софьей Григорьевной (в черной цветастой косынке) и соседкой Варварой Васильевной.
Мужчина под окнами выращивает арбузы.
…К вечеру деревня затихает, в домах закрываются двери, даже Тузик с Шариком, намаявшись за день, замолкают. Завтра в вёску придет новый день и самым большим и важным событием для местных станет приезд автолавки. Где можно будет и “проверяющих” обсудить, и рассказать, что у кого болит.
Текст: Екатерина Асомчик, фото: Елена Таборко
*Использование и цитирование данной статьи допускается в объеме, не превышающем 20% при наличии гиперссылки. Более 20% – только с разрешения редакции.
