Десять лет назад Ольга Харитонович (на тот момент ветеринар) случайно оказалась в Турове и сразу поняла: это место её. С впечатляющими разливами Припяти по весне, с лугами, наводненными птицами, и красочной самобытной природой. Через месяц она уже жила на Полесье. Сейчас Ольга водит экотуры по лесам и болотам, наблюдает за жизнью барсуков, разрывается между любовью к ним и волкам, мечтает встретить рысь. Любую прогулку по лесу она может превратить в яркий спектакль – с историями, шутками и перевоплощениями (например, на минуту стать белохвостым орланом или совой). С ней на лес начинаешь смотреть другими глазами.
По Турову ноябрьским утром расползлись серость и холодок, с деревьев слетают последние листья, на берегу Припяти в такт ветру качаются деревянные лодки. Встречу с Ольгой Харитонович мы ждали несколько недель: недавно она вернулась из Дагестана, где сдавала дисциплину "гид по пешеходному туризму". Говорит, иногда там, в горах, была мысль: "Оля, что ты делаешь? Ты же не выдержишь". Выдержала. Прошла за несколько дней более 100 километров с препятствиями, сдала экзамен и вернулась на родное Полесье.
Узнавать героя мы решили… в лесу. Не за чашкой же кофе говорить о природе, когда рядом такие виды.
– Тогда едем на экологическую тропу "Царь-сосна", – предлагает Ольга. Садимся в её машину и тут же цепляемся глазами за необычные трофеи в салоне – большие и пушистые перья совы, дятла. От города до нашего места прогулки 10 километров.
– Видите, в поле стоит маленькая косуля? Рядом место, куда любят выходить зубры. А вон на том дереве сидит канюк.
Оля на ходу всё ловит, подмечает и искренне восхищается, как будто канюка видит впервые. Год назад её увлечение природой стало работой – теперь она специалист по экологическому туризму в Национальном парке "Припятский".
"Пошла в лес за клюквой и встретила нечистика Хапуна"
Приезжаем на место, заходим в лес, а он какой-то двухцветный: серый и местами рыжеватый от жухлых листьев.
Месяц назад здесь бы всё переливалось ярким жёлтым светом и цветом. Не успеваем расстроиться, как Оля подхватывает:
– Знаете, чем хорош ноябрь? С деревьев сбрасывается вся листва, и лес отлично просматривается. Это возможность увидеть животных, лучше рассмотреть птиц. Например, здесь как минимум будет семь видов синиц: длиннохвостая, хохлатая, обыкновенная лазоревка… А ещё поползни. Такие забавные птички! Если им включить звук с их голосом, могут прилететь, попрыгать рядом.
Без Оли поздний осенний лес оцениваешь так: вдали красивое дерево, между кустов – паутинка, под ногами – поганки.
С ней же идёшь по тропе, как с лесным Шерлоком. Чуть приподнята листва и ещё мокроватая? Значит, недавно здесь был зверь. По следам и его отходам Оля спокойно отмечает – зубр. Место под деревом, где как будто прошлись катком, его полянка – тут он отдыхал. Возможно, услышал наши голоса и убежал. Хочется сказать: "К нашему счастью".
Оля, кстати, видела всех зверей, кроме рыси. Самая запоминающаяся история вышла с лосем.
– Среди белорусских нечистиков есть такой Хапун, приходит, хватает людей и уносит в лес на болото. Можно сказать, я с ним познакомилась, – этот момент из жизни Оля рассказывает со смехом. – Как-то пошла в лес за клюквой, а её так много, сижу, хапаю и не могу остановиться. Набрала ведро, рюкзак и слышу, как лось издаёт звуки (Оля показывает какие – Смартпресс). А у меня же тут клюква! Давай её в шапку грести, а лось всё ближе и ближе, а Хапун держит и не отпускает. Зверь уже ломится в мою сторону, под ногами чавкает болото, тогда и спохватилась: нужно бежать, с клюквой. В общем, повезло, до велосипеда добежала с дрожащими руками. Теперь среди моих друзей есть шутка: "Оля пошла за ягодами – до первого лося".
"Десять лет смотрю на разливы Припяти и каждый раз замираю от восхищения"
Хранительницей Полесья Ольга Харитонович стала десять лет назад. Тогда она, минчанка, работала ветврачом и задумывалась о переменах в жизни. Но вряд ли могла представить, как быстро и неожиданно они произойдут. Оля поехала с друзьями в Туров, впервые увидела город – собрала вещи и переехала на Полесье.
– В Минске стало как-то тесно, хотелось спрятаться от людей. Смотрела много программ про тайгу, как выживают охотники на природе и в тишине. Как раз то, что нужно, – говорит наш проводник, когда мы подходим к грабовой роще. – Так оказалась в Турове, устроилась по специальности в местное хозяйство. А потом увидела, как весной разливается Припять! Десять лет езжу по местному мосту и десять лет замираю от восхищения. Не хватает воздуха, глядя на эту красоту. Когда стали возвращаться перелётные птицы, на "Туровском лугу" такой гомон стоял! Смотрела на живой разнообразный мир и не понимала, где я.
Оля постоянно пропадала в лесу и на болотах. Ей всё было интересно: увидеть волка, понаблюдать со стороны за зубрами, встретить редкую белую синичку. Говорит, на хобби уходила внушительная часть зарплаты. Купить кормушки, поставить фотоловушки, заправить машину, чтобы добраться в нужную точку. А потом случилось то, что может произойти только на Полесье. Оля влюбилась в… барсуков.
– Теперь я барсучья мать, – смеётся собеседница. – Зимой нравится прийти в заснеженный лес, найти следы животных и проследить, куда они ходят. Следы зубров, волков, рысей до сих пор наношу на гугл-карту. Так вот однажды, блуждая по лесу, попала в барсучий городок. И тогда впервые в жизни купила фотоловушку. Пришла её устанавливать, а на горе стоит волк. Кажется, в тот момент у нас обоих была реакция "замри". Успела заметить: у него впалый живот, значит, голодный. Мамочка моя! Он посмотрел на меня, развернулся и убежал. Друзья поздравляли: "Как круто! Биологи ходят по лесу годами, чтобы его увидеть, а тебе так повезло".
Зубры сломали террасу барсуку. Он расстроился и три дня не выходил из норы
Первые видео с фотоловушки вызвали у Оли улыбку: зверь оказался забавным и интересным. И началось его пятилетнее изучение.
– Считается, отец-барсук не участвует в воспитании детей. Но у меня есть несколько роликов, где папа один с малышами, а мамы рядом нет. На самом деле понимаю барсучью мать: после появления выводка она сидит с детьми под землёй три месяца, постоянно кормит. Представляете, какая у неё нагрузка? Поэтому, когда выходит с малышами наверх, чтобы научить их добывать корм, вся измученная, измождённая. Это напоминает смешные видео в интернете про материнство: только мама уложила ребенка спать, села пить чай, а он проснулся. Женщина замирает, притворяется стеной: "Меня здесь нет". Так и с барсучихой, дети по ней ползают, требуют внимания, а она не шевелится, тоже изображает из себя стену, – проводит параллели Ольга.
Она уверена: разбирая на кадры записи с фотоловушки, можно написать научную работу о поведении барсуков.
– Сейчас наблюдаю за несколькими городками, все барсуки разные, у каждой семьи свои традиции. Например, по-разному чистят нору, выстраивают отношения внутри. Да и по характеру они отличаются. Одни флегматики, другие холерики, – приводит пример Оля. – Думаю, у барсуков мы можем поучиться порядку. Каждый день почти в одно и то же время они чистят нору, что-то перестраивают, улучшают, строят террасу, на которой потом лежат и отдыхают. Как-то в городок одного семейства пришли зубры и сломали террасу. Барсук так расстроился, что три дня не появлялся. Мои туристы шутили, мол, запил. А потом вышел на землю и взялся за работу.
Пока Оля взахлёб рассказывает про барсучьи городки, перед глазами рисуется картинка чуть ли не настоящих маленьких домиков с зоной отдыха и детской площадкой. Поэтому нужно уточнить: это своеобразный и сложный лабиринт под землей, крепость для барсуков.
У маленьких рысей в лесу есть своя детская горка
Наша прогулка по лесу выходит неспешной: через каждые метров десять мы останавливаемся. Чтобы слушать тишину, птиц, рассматривать следы зверей, изучить клочки шерсти на стволах.
– Это сосна чесальная для кабанов, – указывает проводник по дикой природе на дерево с идеально гладким боком. – Так кабаны снимают с себя грязь и метят территорию.
Где-то на мху валяются перья птицы. Это всё, что от неё осталось после встречи со зверем. Оля относится к этому, как к естественному процессу: так живёт лес. Встретиться сегодня с лисой или зубром – шансы минимальные: слишком громко мы идём, если зверь услышит, то уйдёт в другую сторону.
Зато можно посмотреть на поползня. Птичка забавно прыгает по стволу дерева, хватает в кормушке семечки и улетает в сторону 300-летней сосны. Это самое старое дерево среди сосен в Национальном парке "Припятский". Задираем голову – ближе к верхушке 24-метрового полесского достояния висят старые деревянные борты (улья). Так в регионе раньше собирали мёд диких пчёл.
– Прогулка по одному и тому же лесу всегда разная. Постоянно меняется визуальная картинка: где-то побежал ручей, выросло новое дерево, что-то зацвело, – мы стоим на мостике, с которого открывается вид на лес в воде. Этот пейзаж Оля снимает постоянно, уверяет, что кадры никогда не похожи друг на друга. – Пойдём, покажу детскую горку для маленьких рысей!
Домики для барсука с террасой мы уже представляли, как настоящие, но в миниатюре. Теперь рисуем картинку: где-то в лесной глуши стоит аттракцион и на нём весело катаются звери. Шутка. Но рассказы гида почти так и выглядят. Подходим к дереву, на нём сотни маленьких следов от коготков. Оказывается, рыси так тренируются – царапаются по стволу, и это очень напоминает картинку, как котята взбираются по шторам.
Только выйдя из леса, обращаешь внимание на время: наша прогулка длилась три часа. За рассказами, историями и наблюдениями время потерялось, растворилось среди осенней тишины. С серого тучного неба упали первые капли дождя, лес начал погружаться в темноту. Но даже в этом было много красоты.
– За 10 лет на Полесье я вросла в эту землю как дуб, – отмечает Оля. – Не представляю себя без Припяти, этих пейзажей и закатов. Они здесь лучшие, завораживающе красивые.
Завтра утром Ольга снова вернётся в лес – на своё рабочее место.
***
Читайте нас в Viber и Telegram
