С Временной Поверенной Германии Андреа Викторин мы встречаемся не в резиденции, а в посольстве, на рабочем месте. Впервые за весь двухлетний цикл интервью с зарубежными дипломатами. Сначала мы надеялись на встречу в резиденции, ведь интервью предполагает личный, отчасти интимный формат: интерьеры, книги, питомцы, любимый чайный сервиз… “Госпожа Викторин не живет в резиденции” – был ответ. Ну что ж, с этого и начнем!
Андреа Викторин встречает нас в рабочем кабинете, фото Смартпресс, 2025
Почему глава дипмиссии отказалась от резиденции
Вы не живете в резиденции главы дипмиссии Германии? Вам там не нравится?
– Конечно, нравится (смеется). Я ее обожаю – резиденция отремонтирована и в отличном состоянии. Но я приехала всего на один год. И по личным причинам решила отказаться от сложного, затратного переезда с кучей вещей. Выбрала небольшую квартиру, куда я возвращаюсь поспать. А весь мой день проходит здесь, в посольстве. Или в резиденции – если проводятся какие-то мероприятия.
То есть вы приехали с одним маленьким чемоданчиком?
– С несколькими небольшими. Туда даже уместилась парочка шарфиков (у Андреа Викторин всегда очень яркие, красивые шарфы и шали, но об этом мы поговорим позже – Прим.автора).
Временная Поверенная в делах Германии в Беларуси Андреа Викторин, фото Смартпресс, 2025
Так было всегда? Неужели вы из-за работы отказались от личной жизни?
– Я бы не сказала, что у меня нет личной жизни. Но когда я только начинала дипломатическую карьеру, профессор в университете сказал: "Если выберешь этот путь – будешь жить как монашка". Это, конечно, не совсем так, насколько ты можешь выстроить личную жизнь в этой профессии, в новой стране – зависит от тебя. Я всегда старалась узнавать ту страну, где нахожусь. Радовалась встречам с новыми людьми. У меня много интересов. Так что я не могу сказать, что у меня нет личной жизни. Но дипломатическая работа предполагает, что в любой момент твои личные планы могут быть отменены.
Временная Поверенная в делах Германии в Беларуси Андреа Викторин, фото Смартпресс, 2025
Сегодня, когда все помешаны на work-life balance, это звучит... необычно. Видимо, надо вернуться назад и разузнать про детство и юность Андреа. Тем более, что по образованию она историк и начинала свою профессиональную карьеру не как дипломат, а как преподаватель истории.
Семья с миграционным прошлым
– Я родилась в Бонне, но моя семья, как сейчас говорят в Германии, с миграционным прошлым. Мама из Румынии, из немецкой семьи с румынскими корнями. Отец тоже из немецкой семьи, но родился в населенном пункте, который сегодня относится к Польше. У нас в семье было много переездов. Так что я с малых лет знала, что такое переезд – он делает тебя открытым миру.
Фото всех глав дипмиссии ФРГ, Посольство Германии, фото Смартпресс, июнь 2025
Я не мечтала с детства стать дипломатом. Меня интересовало прошлое, история – во многом из-за семейных историй – мама родом из румынской диктатуры. Я училась на историка, хотела преподавать. Но один друг предложил: "А подайся в МИД". Я человек довольно спонтанный – подала документы и прошла. Это был 1988 год. Конечно, я тогда не знала, чем всё закончится. Но могу точно сказать – не пожалела.
Вы пришли в дипломатию накануне падения Берлинской стены. Помните этот момент?
– Очень хорошо помню. Когда я подавала документы в МИД, объединение Германии казалось совершенно нереальным. Через год, 9 ноября 1989, я была в Брюсселе – у нас была учебная поездка.
Мы, группа новичков, договорились вечером встретиться на Гран-Плас, в пивном ресторане. Один из коллег пришел и сказал: "Стены больше нет". Мы не поверили. Бросились к телевизору смотреть, что происходит в Берлине.
Посольство Германии в Беларуси, фото Смартпресс, 2025
Весной 1990 года я поехала в Лейпциг. Благодаря моему семейному опыту, поскольку моя семья из Румынии, я могла лучше понять чувства людей в ГДР. Это было сложное время: никто не знал, что делать с новой реальностью. Мы всегда надеялись на объединение, но когда оно произошло, это стало неожиданностью для всех. Восточные и западные немцы росли в разных мирах. Люди в ГДР привыкли жить в авторитарной системе, и они знали, как в ней выживать. После падения стены даже такие простые вещи, как открытие банковского счета или доступ к услугам, стали непонятными.
Тогда в Лейпциге мы встречались с учителями и пригласили их в наш отель. Это был валютный отель, где за западногерманские марки можно было купить всё, чего не было в обычных магазинах: алкоголь, деликатесы. До падения стены эти учителя не могли попасть туда. Я видела, что ситуация для них была неловкой.
Рабочий кабинет главы дипмиссии Германии Андреа Викторин, фото Смартпресс, 2025
Я уже наблюдала похожее в Бухаресте, когда пошла с кузенами в валютный магазин покупать им джинсы. Я помню продавцов, стоявших за прилавками, ощущавших свою власть, их высокомерие. Это меня поразило. Я поняла, насколько легко обидеть, унизить человека в таких ситуациях. Этот опыт потом помог мне в дипломатии.
Вы ездили посмотреть на Берлинскую стену?
– Конечно. Я специально поехала на машине в Берлин, к участку стены, где уже можно было пройти из одной части города в другую. Для моего поколения это значит гораздо больше, чем для тех, для кого стена – просто арт-объект.
Часть Берлинской стены. Фото Смартпресс
“Неточности с погодой” и высокие стулья – начало дипломатической карьеры
Первым назначением Андреа стала Рига. Страны Балтии только что обрели независимость, посольства Германии еще не было. Дипломаты жили в отеле.
– Я утром открывала дверь в мой "кабинет". Вечером закрывала – и кабинет превращался в гостиную. Время было невероятное – перемены, воодушевление. Мы многое делали вместе с латвийцами.
Были какие-нибудь курьезы у молодого дипломата?
– Я готовила визит президента Германии. Посол попросил передать в Бонн прогноз погоды. Мы проверили – обещали мягкую погоду и солнечный зимний день. Я стояла в аэропорту в балетках и шел снег вперемешку с дождем. Мои ноги обледенели. Но всё прошло отлично – президент сказал только, что с погодой были некоторые неточности.
Андреа Викторин во время работы в Риге, фото из личного архива
Служба протокола в Германии всегда требовала точности. Мы, помню, планировали ужин в известном ресторане Риги, но протокол его отклонил: спинки стульев были слишком высокими и мешали видеть собеседников. Пришлось объяснять, что в Латвии переходный период, и всё не может соответствовать представлениям немецкого протокола.
В ресторан-то пошли в итоге?
– Нет, пришлось выбрать другое место. Но позже я попала туда – уже с министром иностранных дел, когда снова работала в Латвии, уже как посол. Я – редкий случай в МИД Германии (смеется) – в каждой стране я работала минимум дважды. Но Беларусь побила все рекорды – я здесь уже в третий раз.
Фото в личном архиве Андреа Викторин, Смартпресс, 2025
Помните вашу командировку в Нидерланды?
– Тогда Германию впервые пригласили на церемонию памяти узников концлагеря Равенсбрюк в Амстердаме. Я очень много думала о том, как себя вести. Ведь там были люди, пережившие концлагерь, а я представитель Германии.
Нас спросили: "Хотите возложить цветы?" В 1998-м это еще не было само собой разумеющимся. Узники рассказывали свои истории... Я не ожидала такой открытости. Это произвело на меня сильнейшее впечатление и я никогда этого не забуду…
А еще веселая история из Нидерландов. Я отвечала за транспорт и часто бывала в Роттердаме. Еду в такси на вокзал, водитель, услышав мой акцент, спрашивает, откуда я. Я говорю – работаю в посольстве Германии в Гааге.
А он отвечает: "Неправильное выражение. В Гааге никто не работает. Там только думают, как деньги, заработанные в Роттердаме, потратить в Амстердаме".
Андреа Викторин во время работы в Армении, фото из личного архива
Французский шансон, Шагал и Беларусь
А в Беларуси – какие моменты вам запомнились с первого визита?
– Когда я была здесь впервые, то занималась вопросами культуры и экономики. Мы много работали со студентами, старались дать возможность получать стипендии и учиться в Германии. Однажды с французским посольством мы организовали встречу в университете, а вечером продолжили у меня дома – со студентами, французскими коллегами и двумя преподавателями из Германии.
Одна студентка начала разглядывать мою коллекцию дисков, нашла Жака Бреля, поставила его – и вечер завершился тем, что мы все сидели на полу и громко, пусть и фальшиво, пели французские песни.
Андреа Викторин в поездке на болото Ельня, Беларусь, фото из личного архива
Вы любите французскую музыку? Кого именно?
– Обожаю Эдит Пиаф и Шарля Азнавура. После работы в Армении полюбила его еще больше. Жак Брель – тоже любимый. Я слушала их еще с подругой, когда мы после школы были в Париже и ходили на концерты. В целом, я люблю весь французский шансон.
А были ли смешные моменты в Беларуси?
– Это был 2003 год. Мы отмечали годовщину Елисейского договора между Германией и Францией и организовали концерт с участием немецкого пианиста и французских музыкантов. Всё было тщательно спланировано. Перед выступлением была репетиция, за которой наблюдали оба посла. Вдруг на сцену выходит женщина в халате в цветочек с большим железным ведром – это была уборщица. И прямо во время репетиции она начала протирать рояль (смеется).
Если вдруг выдается выходной и посольство закрыто, что вы делаете?
– Очень люблю готовить, часто бываю на рынках. Здесь хожу на Комаровку, и еще один небольшой рынок. Если выдается свободный день, с удовольствием иду за свежими продуктами и потом спокойно готовлю. Когда много работаешь, важно готовить так, чтобы не довести себя до состояния "волосы дыбом". Поэтому я люблю готовить в духовке. Мой любимый рецепт – курица (или свинина) в соусе с травами – это наш семейный рецепт.
Рецепт мяса с травами от Андреа Викторин
-
Курицу нарезаю мелкими кусочками, обваливаю в муке и быстро обжариваю на сильном огне. Потом выкладываю в форму.
-
Сливки 33% перемешиваю с мелко нарезанными свежими травами, специями – перцем, карри, кому что нравится.
-
Самое важное – лимон. На 250 мл сливок нужен сок одного лимона. Если сливки хорошие, они просто немного загустеют, но не свернутся.
-
Заливаю этим соусом курицу и ставлю в духовку на 180 градусов, на 45 минут.
Этот рецепт универсален – подходит и для мяса, и для рыбы, и даже просто для овощей. Мы его придумали, потому что мама не очень умела готовить, но это блюдо у нее получалось.
А белорусская кухня? Что вам нравится, а что – не очень?
– Нравятся драники, единственное, иногда в них слишком много мяса. Я предпочитаю овощные блюда. Очень люблю грибы – все местные блюда с грибами мне по вкусу.
Давайте блиц. Чай или кофе?
– И то, и другое. Утром – обычно кофе. Но я люблю травяной и имбирный чай.
Вино или пиво?
– Недавно – пиво (смеется). Но вообще больше люблю белое вино.
Что читаете?
– Чтобы отдохнуть, читаю детективы. Только не слишком жесткие. Я читаю волнами, по настроению. Например, могу вдруг уйти в английскую классику: Джейн Остин, Диккенс. Читаю запоем, потом делаю паузу.
А еще я всегда стараюсь читать литературу тех стран, в которых работаю. Мне кажется, это помогает лучше понять страну. Вот здесь, посмотрите – Нино Харатишвили – это мой кавказский период в литературе. Автор – из Грузии, сейчас живет в Германии. В книге описывается развитие Грузии от сталинизма до наших дней.
Конечно, читаю и нобелевского лауреата из Беларуси Светлану Алексиевич. Она абсолютно уникально описала влияние Чернобыльской трагедии на людей. Как историк, читаю много биографий и исторических книг. Вот, например, немецкое издание "Я из огненной деревни" Алеся Адамовича. Недавно вышел перевод, и мы все под большим впечатлением.
Кто лучше всех знает Андреа Викторин?
А что насчет изобразительного искусства? Вам интересно или … так? (задавая этот вопрос, я исходила из того, что картин на стенах практически нет. Ну нет и нет – не всем же любить живопись – Прим. автора)
– У меня есть одна, может, не самая лучшая привычка, страсть, я люблю всё собирать, в том числе и объекты искусства.
Один из моих любимых художников – Микола Бущик (белорусский художник, авангардист и экспрессионист - прим. автора). Я покупала много его работ еще во время первого визита в Беларусь. Также Сергей Писаренко (белорусский художник, пишет портрет, пейзаж, натюрморт в авторском стиле “туманной живописи” - прим. автора), с которым я знакома давно. Недавно мы организовали его выставку в резиденции.
Я в этом смысле очень спонтанная: если что-то тронуло душу – покупаю.
У вас большая коллекция?
– На стенах уже не хватает места. Приходится себя ограничивать.
Фото из квартиры Андреа Викторин в Берлине, личный архив
Оказывается, коллекция очень серьезная, в ней больше 100 картин. Андреа предпочитает современное искусство, стиль арт-деко. Из немецкого – бидермейер (это стиль в искусстве начала XIX века, который показывает уютную, спокойную и красивую жизнь обычных людей: домашние сцены, тихие пейзажи и всё, что радует глаз без пафоса – Прим. автора).
И у меня есть два маленьких рисунка Шагала – неподписанные. Родители подарили мне их в детстве. Нашли где-то в Австрии. Они со мной всю жизнь.
– Если хотите по-настоящему понять меня – это, скорее, возможно в Берлине. Моя берлинская квартира обо мне рассказывает больше всего. Здесь, в Минске, можно судить разве что по шарфикам и платкам.
Да, у вас всегда очень выразительная бижутерия, аксессуары. Что предпочитаете – драгоценности, дизайнерские вещи или просто то, что цепляет?
– Я думаю, вкус не зависит от цены или бренда. Я всегда ищу что-то настоящее. Главное – чтобы вещь была с характером, с местным колоритом. Обожаю ГУМ – там можно найти всё. Мне здесь очень нравится керамика. Вот так у меня и собирается слишком много всего.
Андреа Викторин во время работы в Минске в качестве главы представительства ЕС, фото из личного архива (обратите внимание на платок)
На этом мы завершаем беседу. Андреа остается на рабочем месте. Почти как в то, первое назначение в Риге: только что это была гостиная и вот – уже рабочий кабинет:
– Я очень рано поняла: важно найти людей, которые будут точками опоры. А место – может меняться.
Беседовала Юлия Кочубей, фото Елена Табарко и из личного архива Андреа Викторин
*Использование и цитирование данной статьи допускается в объеме, не превышающем 20% при наличии гиперссылки. Более 20% – только с разрешения редакции.
