“Глянь, кот гуляет! А что у него за лапы такие? Ты видишь?!”, – мужчины, которые курят неподалеку от лидского Центра спасения животных, не могут оторвать взгляд от кота Кузи на титановых лапках.
Кузе не привыкать быть звездой, поэтому он на мужчин внимания не обращает. Спокойно “пасётся” на травке под присмотром того, кто подарил ему новую жизнь – главврача Центра Павла Жульпы.
Павел первым в стране освоил метод бионического протезирования для животных – и дал своим “пушистым киборгам” (так ветеринар любя называет пациентов) шанс всё начать сначала.
“Хоппи пытались убить, она потеряла лапу… А теперь бегает на всех четырех – и радуется жизни”
Сколько бы мы ни шутили на тему “детских травм”, которые определяют всё, с Павлом так и вышло. Выбор профессии, которая в итоге стала делом жизни, определил случай из детства.
– Когда я был ребенком, у нас жил котик, и я его очень любил. Однажды, когда я колол дрова, он незаметно подобрался совсем близко – и кусок полена отлетел в его сторону, ударил по лапке. Забегая вперед: с лапой в итоге всё обошлось. Но в тот момент кот закричал, начал хромать, пошла кровь… И я очень испугался.
Чувствовал абсолютную беспомощность и вину за то, что ничем не могу ему помочь.
Наверное, мой приход в ветеринарию и желание поставить всех на лапки – это способ всё исправить. Заменить страх, беспомощность и вину на реальную помощь.
Одна из первых пациенток и постоянных жительниц клиники – ласковая кошка с говорящим именем Лапка. Павел создал для нее новые передние лапы
И у Павла получилось: в 2020-м ветврач из Лиды начал проводить уникальные для Беларуси операции. Спасибо за это собачке Хоппи: такую задачку подбросила “доктору Айболиту”, что пришлось взять – и прыгнуть выше головы.
– В тот момент, когда я начал заниматься бионическим протезированием, в Беларуси этого не делал никто. Сейчас такие операции начинают проводить по всей стране, и я этому только рад.
Но на тот момент, когда появилась старушка Хоппи, честно скажу – был в тупике. Собака была в крайне тяжелом состоянии, и привезла ее к нам волонтер. Экс-хозяин хотел убить Хоппи, но промахнулся: травмировал лапу топором – и оставил на привязи умирать. За это время Хоппи раненую лапу отгрызла – пыталась, как могла, избавиться от источника боли.
Самым простым выходом было сделать высокую ампутацию. Но я подумал, что Хоппи заслужила большего, и стоит найти другое, пусть нестандартное, но лучшее для собаки решение.
С методикой протезирования Павел был знаком: обучался у известного российского ветеринара Сергея Горшкова и восхищался, глядя на то, как по коридорам его клиники деловито цокают коты с протезами.
Но опыта в этой сфере у него на тот момент не было, и эта операция стала выходом в открытый космос.
– Я связался с Сергеем, попросил помочь и поделиться опытом – он согласился… И вот уже три года Хоппи бегает на всех четырех! Собака глубоко пожилая, пережила предательство хозяина, боль, сложную операцию… А вот умудряется каждый день радоваться жизни – и меня это восхищает. Живой пример того, что любые трудности можно преодолеть.
“Лапки кота Кузи напечатаны на белорусском принтере: на 100% отечественный кот”
Теперь то, что казалось космосом, Павел называет “абсолютно банальной вещью” и пожимает плечами в ответ на комплименты его мастерству. Скромничает: мол, “ну, что тут такого – взял и “пришил лапку”, надо “всего лишь прикрутить болтики”.
– Смотрите, всё просто! Делаем компьютерную томографию травмированного участка – и получаем 3D-модель кости. Затем в специальной программе моделируем протез, который будет ее точным продолжением. Задача врача – всего лишь правильно прооперировать… И собачка пошла!
Вся суть метода в том, что кость и протез становятся одним целым: она в него врастает.
Поэтому все эти комментарии “ой, котик, наверное, мучается с титаном в лапке” или “собачке же больно на протезе, зачем вы ее терзаете” – не имеют никакого отношения к жизни. Животному не больно! Оно вообще не чувствует протез.
Кроме того, в отличие от людей, коты и собаки не мучаются рефлексией, не жалеют себя и свою потерянную лапу. Просто радуются тому, что им перестало быть больно и что у них появилась точка опоры, которая помогает бегать, общаться, изучать окружающий мир. А из чего эта точка опоры сделана – им, поверьте, совершенно неважно.
Вот так в разобранном виде выглядят новые лапки и новая жизнь
Изначально протезы печатали на 3D-принтере в России, но недавно сотрудничество предложила белорусская компания, которая занимается печатью зубных имплантов для людей.
– 3D-принтер стоит безумных денег: от 200 до 500 тысяч у.е., купить его для нашего Центра – нереальная задача. Поэтому помощь коллег из “человеческой” медицины очень важна.
Лапки кота Кузи уже напечатаны на белорусском принтере: на 100% отечественный кот (смеется).
Кузя бодро топает по клинике…
И даже умудряется проинспектировать сумки…
Павел тут же добавляет: в его работе, если не иронизировать – сойдёшь с ума. От сопереживания к пациентам и жестокости людей, из-за которой они попадают на операционный стол. История Кузи как раз из таких.
– Кота бросили в костёр… Сгорели две лапы, обгорели уши, дым попал в лёгкие… Ситуация – хуже не бывает.
И вот я еду в клинику, умом понимая, что всё чертовски плохо… Но смотрю на этого кота – и как-то совести не хватает сказать ему: “Друг, прости, я ничего не могу с этим сделать”.
Потому что взгляд у Кузи и тогда, и сейчас говорит сам за себя: “Парень, я не знаю, что ты умеешь, а что нет, но тебе придется всему научиться – и спасти меня. Потому что я очень хочу жить!”
Все сейчас ищут каких-то коучей, тренеров личного роста, а мне это не нужно, потому что мой ежедневный коуч – Кузя.
“Пришил” аисту крыло, а через девять месяцев забирал из роддома дочь”
Кузя (которого команда поначалу называла Угольком или Огарком) три месяца балансировал между жизнью и смертью. А потом сделал окончательный выбор. Остался жить (и жить счастливо!) в клинике Павла – и доказал своему спасителю, что нет ничего невозможного.
– После Кузи я поверил, что всё получится, если ты действительно этого хочешь. Найдутся и время, и силы, и люди, которые поделятся знаниями. Боюсь показаться пафосным, но это ощущение для меня стоит дороже любых денег.
Кузя так и не потерял доверие к человеку: терпеливо переносил все болезненные процедуры, а теперь ластится к каждому гостю клиники
Все мои пациенты-”киборги” содержатся в клинике бесплатно, и за свою работу я ничего не беру. Зачастую такими животными занимаются волонтеры, а им и так непросто. Тем более, стоимость самих протезов достаточно высока: например, одна лапка пса Хатико, который сейчас ждет операции, стоит порядка 2 тысяч рублей. Если бы я сам их печатал, наверное, раздавал бы бесплатно. И еще комплект “летней” и “зимней” резины с собой выдавал (смеется).
Хатико – пёс с невероятно умными и глубокими голубыми глазами. Он не скулит, не кусается, не пытается выбраться из помещения стационара: как будто понимает, что нужно еще немного подождать – и у него будут новые лапки.
– У Хатико нет всех четырех лап. Ну, ничего, сделаем ему новые!
К сожалению, в том, что случилось, скорее всего, виноваты его прошлые владельцы.
Хатико нашли умирающим на улице. Следом объявились и бывшие хозяева, которые сказали, что собачку никогда не обижали… Почему пёс не получил помощи врача, объяснить не смогли.
У Хатико сухой некроз конечностей, который появляется, когда нарушено кровоснабжение. Скорее всего, собаку туго привязывали за все лапы…
Дело было заведено, но, увы, добиться ничего не удалось.
Кстати, Павел – в рабочей группе нового закона об ответственном обращении с животными. И с этой темой у него связано много переживаний.
– Не стоит изобретать велосипед: есть международный опыт, из которого можно взять лучшее и адаптировать к нашим реалиям. Всё, что нужно – ввести жесткую ответственность за то, что человек избавился от животного, и обязательную стерилизацию всех животных, не представляющих “породной ценности”. И домашних, и тех, что находятся на улице (Павел имеет в виду программу “Отлов-стерилизация-вакцинация-выпуск”, которая зарекомендовала себя в других странах: в рамках этой программы животных после отлова стерилизуют, прививают от бешенства и возвращают в прежнюю среду, если животное не проявляет агрессии и не представляет опасности для общества. Новый проект закона эту программу не включает – Прим.редакции)
Десять лет таких мер – и бездомных, брошенных, никому не нужных животных на улицах Беларуси не будет!
– Животные научили меня бескорыстно любить и отдаваться работе на 100%. Их вера в лучшее, терпение, способность идти вперед, вопреки всему – это для меня пример. В какой-то момент захотелось, чтобы такой пример был перед глазами и у других людей – особенно у тех, кому это так нужно.
Так появился проект “Iншыя”, в котором особенные животные помогают особенным людям:
– Вместе с Кузей (мой полноправный коллега и лицо проекта!), Хоппи и трехлапой собачкой Принцессой мы ездим в дома-интернаты, в больницы, где находятся взрослые и дети, которые столкнулись с тяжелыми заболеваниями и травмами.
Эти встречи всегда проходят со слезами на глазах, но и с огромным позитивом: люди понимают – надо продолжать жить, во что бы то ни стало. Кто-то так и говорит: “Если котик смог встать, то я тоже не буду лежать и плакать”. Не винить судьбу, не оглядываться назад, радоваться тому, что есть здесь и сейчас – наши “киборги” этому учат.
Учат, помогают, а иногда… Совершают маленькие чудеса. По крайней мере, сам Павел в это верит.
– Я врач, и профессия накладывает отпечаток скептицизма. Так что, если бы я такое услышал от кого другого, сам не поверил бы. Но было же!
К нам нередко попадают необычные пациенты: чаще всего – олени (был у нас чудесный малыш Бэмби, в которого влюбилась вся клиника!) и аисты.
И вот после рабочего дня, во время которого спасал аиста с перебитым крылом, прихожу домой – а жена удивляется: “Слушай, у нас над крышей аисты кружат!”. Я посмеялся ещё: “Это, наверное, кто-то из моих пациентов разминается, новые пришитые крылья тестирует”.
Жена запостила это в Instagram, где ей тут же написали с десяток комментариев из серии: “Ну, теперь ждите прибавление!”.
Ну что… Ровно через девять месяцев забирал из роддома дочь (смеется).
Павел – многодетный папа, и с подрастающим поколением он связывает большие надежды.
– Я вижу, как трепетно дети, которые приходят к нам в Центр, относятся к животным. Недавно пришли первоклашки всем классом – плачут, на руках котенок. Нашли умирающим, хотят спасти. Они просто дети, у них нет для этого возможностей, могли бы домой пойти и мультики смотреть. Но они решили хотя бы попытаться.
Котёнка мы, конечно, забрали – и спасли. Потому что у него должно быть будущее, а у детей – понимание: так и надо. Увидел беду – сделай всё, что от тебя зависит. Если у нас вырастет такое поколение, всё в Беларуси будет замечательно.
*Использование и цитирование данной статьи допускается в объеме, не превышающем 20% при наличии гиперссылки. Более 20% - только с разрешения редакции.
