Камышовые крыши, огромные сосновые колоды для пчёл, по две-три лодки в каждой семье – самобытная деревня Кудричи затерялась среди болот и рек. Ещё тридцать лет назад она была отрезана от большой земли. Добраться до города или ближайшей деревни можно было только по воде. Дорога появилась позже. Сейчас здесь живёт всего 12 человек. Местные уверены: с окончанием их жизни закончится и жизнь Кудричей. Деревня, которая так привлекала туристов, окажется никому не нужной. Поэтому каждый день молятся об одном: "Госпадзі, прадлі жыццё нашым жыцелям, шоб наша дзярэўня шчэ пабыла, шоб не заглохла".
Добраться до Кудричей и сейчас непросто: от Пинска до деревни песчаная дорога размыта. Едешь по грязи и лужам 22 километра и часто ловишь себя на мысли, что можешь застрять посреди поля. И всё-таки мы на месте. Здесь уже вовсю хозяйничает весна: над старым нежилым домом нависла радуга, с камышовой крыши падают капли дождя. В Кудричи пришла вода: она затопила поле возле реки Ясельда, отрезала некоторые дома от дороги, усложнила жизнь местных.
Пока пробираемся через лужи, из-за кустов лозы неожиданно появляется мужчина. Идёт быстро, ловко обходя воду. Спрашивает мимоходом у нас, что мы здесь забыли. Казалось бы, любой приезжий – это целое событие для маленькой полесской деревни. Но не в этот раз.
– Зараз прыедзе аўталаўка, – на ходу говорит Касцюк (так нам представился житель Кудричей) и объясняет: – Гэта яшчэ невялікая вада, але вы ў сваіх ботах не пройдзеце.
Идеальная обувь сейчас для деревни – высокие резиновые сапоги, лучше рыбацкие. Пока бежим за Касцюком к автолавке, он рассказывает: "Як нарадзіўся тут, так і жыву. Як грыб сяджу на адным месцы". И вспоминает разлив в 2013 году – тогда вода была везде. Пройти было невозможно, поэтому деревенские пересели в лодки.
"Неяк нам хлеб прывозілі на верталёце"
Как только в Кудричах начинается разлив, деревня превращается в семь островов: Взидена, Сомынне, Лэсок, Моглицы… Хотя хаты и стоят на возвышении, иногда вода к ним подбирается вплотную, но в сами дома не заходит. На этом замечании местные улыбаются и вздыхают с облегчением: слава богу, что не заходит.
В магазин на колёсах за покупками пришли ещё трое местных жителей, все в резиновых сапогах. Обсуждают, как вода "дайшла да Івана" (его дом в конце деревне на берегу реки Ясельды).
– Гэта яшчэ малая вада, а ў маі нас затопіць, – смеются последние жители Кудричей. – Неяк нам хлеб прывозілі на верталёце, калі ўся вёска паплыла. Праўда, даўно гэта было.
Для жителей Кудричей многое изменилось, когда в 1980-х годах здесь построили дорогу. Местные стали уезжать за лучшей жизнью в другие города и страны. Дома пустели, заборы ветшали, огороды и улицы стали зарастать лозой. Идея сделать музей под открытым небом так и осталась мечтой. С уходом старожилов, которые могли рассказать, как правильно накрывать крыши камышом, как строить лодки, стала пропадать и уникальная история полесской вёски.
Почему крыши всех домов и сараев накрывали камышом?
Теперь посреди деревни стоит заброшенная деревянная хата с камышовой крышей. От старости и тяжести груза её окна практически слились с землёй. Рядом – наполовину разобранный дом. В его единственное уцелевшее окно светит солнце. Жизнь уходит и с этого деревенского острова.
– Вам лепш зайсці ў тую хату, – из-за угла выглядывает местный и показывает в сторону дома старосты деревни. – Там усё раскажуць, лепш за ўсіх.
82-летний Моисей Махновец и его 76-летняя жена Ольга Николаевна живут на Островке. Во дворе стоят большие сараи, накрытые той самой камышовой крышей. Почему жители Кудричей выбирали такое покрытие? Во-первых, в те далёкие времена камыш рос везде. Во-вторых, крыша отлично держит прохладу летом, а зимой под ней тепло. Единственный нюанс: каждые три-четыре года её нужно укреплять новым камышом. У пожилых жителей деревни нет на это сил – так камышовые крыши уступили место шиферу.
– Як мы? Шчэ трохі і сварымся, – шутят Моисей Елисеевич и Ольга Николаевна и приглашают нас в дом. – Нас ужо засталося 12 чалавек, летам яшчэ гэтыя крошкія, дачнікі, з горада прыязджаюць. Самаму старэйшаму жыхару 83 годы, маладзейшаму – недзе 53.
Моисей Елисеевич родом из Кудричей, отучился в Пинске в академии на "тракториста-машиниста широкого профиля и узкого знания". Работал в колхозе трактористом, заведующим фермой, бригадиром. А Ольга Николаевна "пришла сюда замуж 60 лет назад". Вспоминают, что жизнь в деревне всегда была тяжёлым физическим трудом. В колхозе много не заработаешь, поэтому местные ловили рыбу и возили её на лодках в Пинск на рынок.
– Як у горадзе пабудавалі трыкатажны камбінат, людзі шаснулі туды. А хто ў Маскву паехаў жыць, хто у Брэст. А мы засталіся, – говорят супруги. – Некаму ж трэба было і заставацца, так? Ды і бацькоў трэба было даглядаць, не пакідаць жа іх адных. Так яно і выйшла, даглядзелі. А зараз і самі сталі негадзяшчыя.
На лодках перевозили покойников на кладбище
Говорить о жизни Кудричей Моисей Елисеевич и Ольга Николаевна готовы хоть до вечера, были бы слушатели. Раньше они часто принимали туристов: давным-давно в Кудричи добралась американская путешественница Луиза Бойд, снимки которой впечатлили любителей путешествий. Сейчас сюда редко кто доезжает.
– Да нас прыязджалі з Амерыкі, Швецыі, Швейцарыі, Галандыі, Германіі. А аднойчы – з Ісландыі. Турысты спыніліся на нашым двары, тут так півоні цвялі. Як сталі іх нюхаць! Пытаю цераз пераводчыка: "Шчо вы ў нашых Кудрычах не бачылі? Одні корчі ды трава". А яны адказваюць: "О, тут так красиво!" – рассказывает про встречу с иностранцами Ольга Николаевна. Она, конечно же, поинтересовалась, сажают ли исландцы огороды.
Почти все истории местных связаны с Ясельдой, которая переводится как "река богов". Уже много лет жизнь здесь подстраивается под её разливы. Как только приходит большая вода, все пересаживаются на лодки. В каждой семье было по две-три.
– Раней па вясне да кожнай хаты лодкаю плавалі. На іх ездзілі ў магазін, школу, – говорит Моисей Елисеевич и приводит пример. Когда пошёл в первый класс, сел на лодку и поплыл сам в школу. Это сейчас возле крыльца дети паркуют велосипеды и самокаты, а раньше ученики привязывали лодки.
Кстати, на них же перевозили покойников на кладбище, что за рекой. Сегодня Ясельду можно объехать по дороге: 32 километра на машине – и ты на месте. А тогда был только один вариант: плыть по воде. Однажды вся деревня думала, как похоронить ранней весной бабушку. Везти на лошади по льду – опасно, можно провалиться под воду в любой момент. Пришлось гроб погрузить в сани, мужчины привязали к ним верёвки, разошлись в разные стороны и так тянули груз на другой берег.
"Калі варушуся – значыць, шчэ жыву"
В разговоре с последними жителями деревни слышно сожаление: история их уникальной деревни уже мало кому нужна. Они были бы рады, если бы из затеи сделать музей под открытым небом что-нибудь получилось. Увы…
– Як кажуць у нас: "Калі дзядзько грошай пазычыць, свадзьба будзе. Як не – то нічога не будзе", – шутит староста деревни Моисей Махновец. – Так усё і прапала. Хай бы што було для людзей.
Дедушка показывает на старые сараи, которые стоят напротив окна. В декабре в одном из них обрушилась крыша, страховая выплатила компенсацию, но, по словам хозяина, этих денег мало, чтобы накрыть новую. Где взять остальные деньги, он пока не знает. Говорит, видимо, рухнет и сам сарай, а в нём же целая история. Сарай построили в конце 30-х годов, а во время войны немцы согнали сюда местных жителей. В последний момент приказ о сожжении людей отменили.
… Мы выходим во двор с Ольгой Николаевной. Проходим несколько шагов и сразу попадаем на берег озера. Здесь стоит лодка бабушки и дедушки. Ещё два года назад женщина плавала по деревне, чтобы просто посмотреть на родные Кудричи, полюбоваться ими.
А прямо за домом семьи Махновец – старинные огромные колоды для пчёл (полешуки их называют "борці"). Они стоят в огороде, прямо возле хаты, висят на дубе. Пчёлы и куры – всё хозяйство супругов на сегодняшний день. Расстаться с ним они не готовы.
– Калі варушуся – значыць, шчэ жыву, – объясняет Ольга Николаевна. Сидеть дома без дела она не может. – Мы – апошнія жыхары вёскі, таму кожны дзень малюся: "Госпадзі, прадлі жыццё нашым жыцелям, шоб наша дзярэўня шчэ пабыла, шоб не заглохла".