На кинофестивале в Чикаго белорусский мультфильм “Краснолюдки” Романа Бурмакова взял приз как лучший анимационный фильм. У наших много побед на фестивалях. Наши — работают для самых крутых студий мира. Наши — делают самые сложные компьютерные игры. Наших — у нас не знает никто. Почему? Разбирался Смартпресс.
Почти все звёзды белорусской мультипликации в одном материале!
Это правда, что белорусы часто побеждают на фестивалях?
Где это можно узнать? Первое, что приходит в голову — киностудия “Беларусьфильм”. Договариваюсь о встрече с Игорем Галиновским, директором Студии анимационных фильмов.
Наш Голливуд производит странное впечатление: иду по длинным пустынным коридорам в полной темноте, свечу фонариком на шильды на дверях.
Есть полчаса времени — гуляю по зданию, куда мечтала попасть еще в детстве. Похоже, сегодня везде выходной. Людей нет от слова совсем. Кабинет директора отечественного Pixar довольно скромный: книги, календари, компьютер, калькулятор.
Игорь Галиновский, директор Студии анимационных фильмов киностудии “Беларусьфильм”:
“Все свои работы, а это порядка 8-9 фильмов в год, мы подаем на разные международные фестивали. Не участвуем только в самых дорогих. И практически на всех фестивалях мы входим в конкурсную программу. Ежегодно берем награды. Последний мультфильм “263 ночи” — анимационно-документальный про Минское гетто на Московском фестивале занял первое место”.
Константин Андрюшечкин, художник-аниматор, режиссер киностудии “Беларусьфильм”:
“На прошлогоднем фестивале в японской Хиросиме, а это фестиваль номер один, было отобрано 3 работы из 200, отправленных из США, 7 — из более чем 100 российских и ни одной из 205 японских. А Беларусь отправила 9 работ из которых 2 отобрали в основную программу и еще несколько в программу “Лучшая анимация мира”. Про процентному соотношению отбора белорусские фильмы на первом месте в мире”.
Ирина Кодюкова, художник-аниматор, режиссер, преподаватель ЕГУ:
Это здорово, но за участие своих работ в международных фестивалях обычно платят сами белорусские аниматоры. Не министерство культуры, не киностудия, а аниматоры из своего кармана. Это не самые большие суммы — от 5 до 20 долларов. То есть мы выбираем такие фестивали. А те, где участие 40 и выше — слишком дорого самим оплачивать. Я, например, с "Данте. Беатриче" ограничилась итальянскими фестивалями.
Роман Бурмаков, художник-аниматор, режиссер фильма “Краснолюдки”, победителя фестиваля в Чикаго:
Участие фильма, как и на многих независимых фестивалях сегодня, было бесплатным. Международный фестиваль в Чикаго охватывал несколько тем, в том числе народные ценности. Мой анимационный фильм имел наиболее этнический окрас из десятка представленных и он победил. Но я на фестивале не присутствовал и с членам жюри лично не общался, о конкретных причинах победы фильма я могу только догадываться.
Признание и слава не приносят ничего
Большой громкий человек Константин Андрюшечкин сразу заполняет собой все пространство пустынной киностудии. В выражениях не скромничает. И, пожалуй, имеет право — за последний год его фильм "263 ночи" на редком фестивале не попадал в число победителей.
Константин Андрюшечкин — сценарист, художник-аниматор:
Получили все награды и ждем реакции от нашего государства, Минкульта. Какой? Чтобы это как-то двигалось дальше, чтобы этим режиссерам давали снимать сериалы, полные метры…
"263 ночи", 2021 год
Роман Бурмаков, художник-аниматор, режиссер:
Как правило, победа на таких фестивалях дает возможность для дальнейшего продвижения фильма на других фестивалях, в сети, в прессе, возможно чей-то интерес может обернуться новым предложением для режиссера.
Игорь Галиновский, директор Студии анимационных фильмов киностудии “Беларусьфильм”:
Мы представляем страну на международном уровне. Все страны узнают наших режиссеров и даже, к сожалению, приглашают. Очень много наших аниматоров работает в Канаде, в Польше. Недавно в Польшу переехал Евгений Надточей, целая студия анимационная переехала. Они начинают здесь, развиваются здесь, призы получают здесь, а зарабатывать едут за границу.
Сколько зарабатывают аниматоры в Беларуси?
Неожиданно, но здесь никто не лукавит — на киностудию идут именно снять фестивальное кино, заработать имя. Потому что зарплата просто невозможно крошечная.
Игорь Галиновский, директор Студии анимационных фильмов киностудии “Беларусьфильм”:
На киностудии зарплата 500 рублей в месяц. Кроме того, у нас нет понятия работы на контракте. Мы работаем только по проектам — набрали на проект, отработали, и все люди уволены. Это — незащищенность. Коммерческие компании могут позволить себе платить зарплату аниматору, даже если нет проектов. Мы — нет… Мы финансируемся конкретно на кино.
Александр Щепетов, художник-аниматор, преподаватель БГАИ, директор студии “Игроматик”:
Очень по разному. В этой отрасли зарплата от 400 до 4000 евро. Деньги сместились в сторону игр. Премьеры игр уже составляют конкуренцию премьерам кино. Фактически гейм-дизайнер — это режиссер, который создает не фильм, а игру. Большинство моих учеников и я сам, перешли в игровую индустрию, потому что здесь есть деньги. Такие крупные успешные компании, как World of Tanks, хотя напрямую отношения к анимации не имеют, забирают наиболее сильных ребят. А в Беларуси сейчас около 1800 ИТ-компаний.
В течение 10 лет вёл свой курс анимации. Сейчас преподаёт в Академии искусств. Уже много лет работает в игровой индустрии. Знакомимся с ним в офисе компании в одном из бизнес центров Минска. Попасть в “Игроматик” получается не сразу — лифт не останавливается на этом этаже, нужен специальный чип. “Да, у нас посторонних нет”, — смеется Александр.
Василий Волков, режиссер, арт-директор в Animation studio "Plumus":
В нашей студии зарабатывают неплохо, но цифры назвать не могу — коммерческая тайна наших отношений партнерами (с “Союзмультфильмом”).
Студия PLUMUS тоже базируется в бизнес центре, недавно сменила локацию, еще не все вещи разобраны. Большие экраны, хорошая техника, доски-органайзеры — все очень современно. Встречаемся, кстати, в пятницу почти в 8 вечера — все рабочее время расписано по минутам.
Василий Волков пришел в анимацию 15 лет назад, до этого был художником керамистом. 10 лет занимался рекламной анимацией — созданием рекламных роликов. Понял, что рекламный рынок очень турбулентный и загорелся созданием мультсериалов. Третья попытка стала успешной.
Где учат аниматоров?
Александр Щепетов, художник-аниматор, преподаватель БГАИ, директор компании “Игроматик”:
Была идея создания постоянно действующей школы анимации. И она была реализована, за 10 лет было выпущено 150 человек. Так как в условиях белорусского рынка чистый аниматор не выживает, мы готовили специалистов, которые умеют делать все от начала и до конца: писать сценарии, делать раскадровку, разрабатывать персонажи, работать с цветом, с композицией кадра и т.д. Такой специалист очень востребован, но в основном компаниями, занимающимися играми и рекламой. Рынок интернет-рекламы просто необъятный. Но эту специализацию почему-то закрыли 5 лет назад.
Василий Волков, режиссер, арт—директор в Animation studio "Plumus"
Нужно ли учиться на аниматора, чтобы делать мультики? Нет. Нужно время, чтобы освоить программы, с которыми ты работаешь. Конечно нужно уметь рисовать. У нас в команде 7 человек, 4 аниматора и ни одного аниматора по образованию. Я считаю, что достаточно курсов.
Ирина Кодюкова, художник-аниматор, режиссер, преподаватель ЕГУ:
В ЕГУ анимация — это обязательная часть процесса обучения. Человек должен просто владеть этими навыками. В целом это могут быть очень сжатые курсы: буквально пару месяцев. Даже за неделю интенсив можно сделать и научить анимации.
Проработала на киностудии 50 лет, ушла ровно в день юбилея после пересмотра студией плана съемок. Режиссер двух десятков успешных мультфильмов, аниматор и сценарист. Преподает в Европейском гуманитарном университете.
С Ириной встречаемся на выставке в Центре современного искусства. Говорим об искусстве, анимации, коммерциализации, о личном. Очень интересный и приятный собеседник, завидую ее студентам.
Нужна ли старая школа: пластилиновая, кукольная, перекладная анимация?
Василий Волков, режиссер, арт-директор в Animation studio "Plumus":
Наверное нужна, до тех пор, пока у неё есть зритель. Есть же прекрасные примеры коммерческой пластилиновой анимации.
Ирина Кодюкова, художник-аниматор, режиссер, преподаватель ЕГУ:
Меняется инструмент. Компьютер — это новый карандаш. Интересно бывает показывать студентам фильмы, которые были сделаны еще в докомпьютерную эпоху. Они восхищаются, а ты им потом говоришь: а теперь внимание, компьютера еще не существовало. Они не верят: как? вот это же компьютерная графика!
Нет! Это компьютер мы научили делать то, что художественно осмыслил человек.
Мы учим студентов на все том же наборе из 10-15 заданий что и 60 и 70 лет назад. Мы учим мышлению, пониманию движения. И эта физика неизменна.
Почему профессия теряет популярность?
Александр Щепетов, художник-аниматор, преподаватель БГАИ, директор “Игроматик”:
Люди не видят за этим будущего. Раньше, в искусство шли довольно сильные люди — это была свободная сфера с высоким заработком, с длительными отпусками, со славой, с известностью. На сегодняшний день это больше не является приоритетом. Самые сильные люди идут в управление, в IT, в бизнес. В Академии искусств теперь учатся одни девушки. Если мы раньше специально принимали хотя бы одну девушку на курс, для атмосферы, то сейчас хорошо, если есть хоть один мальчик.
Почему не смотрят белорусские мультфильмы?
Константин Андрюшечкин, сценарист, художник-аниматор:
А есть ли в обществе есть запрос на белорусскую анимацию? Насколько наши белорусы хотят видеть наше белорусское?
Михаил Тумеля, художник-аниматор, режиссер:
Самый объективный показатель — количество просмотров. Видимо не образовался класс покупателей или зрителей, которых интересует такой национально оформленный товар.
Когда я стал делать белорусскую серию “прымавак”, заметил, что такие фильмы с трудом попадают на международные конкурсы. Можно провести аналогию с кухней — не всякий захочет угоститься мачанкой, но гамбургеры будут есть все. Грустно это или весело — это объективно.
С Михаилом так и не удалось встретиться лично — работает в Ярославле на проекте часового анимационного фильма об Александре Невском “Князь” российского режиссера и продюсера Александра Петрова. Проект масштабный — до конца 2024 года.
Игорь Галиновский, директор Студии анимационных фильмов киностудии “Беларусьфильм”:
Мы делаем не для коммерции, а нарочитую, назидательную анимацию. Например, сделали белорусскую азбуку. На каждую букву — микро мультфильм. Возле каждой буквы QR код. Еще сделали учебник искусства с дисками с мультиками. Журналы для учителей.
А европейская анимация неприемлема для нас по воспитательному принципу. Например, когда персонаж делает то, что у нас стыдно смотреть ребенку — отрыжка и т.д. Мы такую анимацию не можем делать. А детям это интересно…
Василий Волков, режиссер, арт—директор в Animation studio "Plumus":
Я вообще против сакрализации профессии. Наша задача понравится потребителю. Наш главный потребитель — дети. Нравишься — ты в профессии, не нравишься — извини.
Александр Щепетов, художник-аниматор, преподаватель БГАИ, директор “Игроматик”:
Мне очень жалко, что все, что создано белорусской анимацией, так мало показывается по телевизору. Это плохо. Гигантский пласт культуры не используется. Можно затеять журналистское расследование, почему 200 с лишним фильмов крайне редко показываются, не показываются в детское время. Что может быть интереснее, чем хорошо сделанные гербы городов Беларуси, прымавак белорусских сделанных Тумелей. Там просто великолепные фильмы…
Роман Бурмаков, художник-аниматор, режиссер:
Будем надеяться , что студия "Беларусьфильм" (обладающая правами на показ) в скором времени позволит нам посмотреть мультфильм (“Краснолюдки”, победивший на Международном кинофестивале в Чикаго — Смартпресс) на своем канале в Youtube. Так как сроки фестивальной рентабельности моего фильма подходят к концу, и это значит, что студия сможет показать его, обнародовать.
"Краснолюдки", 2017 год.
Почему белорусская анимация депрессивная?
Михаил Тумеля, художник-аниматор, режиссер:
Это в менталитете нашем. Когда я собирал материал по белорусским поговоркам, я увидел, какое большое место занимает тема смерти, философское отношение к ней. Например: Калі б людзі ня мерлі, усё б неба падперлі.
Я сам себя ловлю, что при внешней веселости хочется об этом кино делать. Был в планах фильм “Мужик и смерть”, но я решил что этот фильм мало кого приободрит и отложил его на потом.
Ирина Кодюкова, художник-аниматор, режиссер, преподаватель ЕГУ:
Но и сказки белорусские особым оптимизмом не отличаются. В нас прочно сидит, и в авторах, а в тех кто распределяет бюджет и принимает сценарий, что главная функция мультфильма — воспитательная. А воспитательная — значит очень серьезная.
И сказка почему-то обязательно должна быть белорусской. А детям экзотика интересна. Я вот пыталась сделать восточную сказку, но нет — не надо, вот бы Всеслав Чародей… Не обязательно снимать национальные сказки для детей, чтобы говорить о своей стране!
"Данте. Беатриче", 2019 год.
Василий Волков, режиссер, арт—директор в Animation studio "Plumus":
Сейчас мы делаем сериал для Союзмультфильма. Никакой воспитательной работы мы не проводим — это просто весело, интересно и увлекательно.
Сериал не имеет никакой географической или национальной привязки. Действие происходит в стране Лудлвиль, Которая находится на вершине горы. Там всегда снег, жители — такие добрые волосатые, немного йети.
Может ли анимация быть прибыльной?
Константин Андрюшечкин, сценарист, художник-аниматор:
У нас полностью отсутствует маркетинг как таковой. Нет затрат на рекламу, ничего. Вы выйдите к метро и увидите бумажку про театр эстрады, маленький театр эстрады, а огромная киностудия не имеет возможности рекламироваться. Я не понимаю, почему это происходит.
Василий Волков, режиссер, арт-директор в Animation studio "Plumus":
Может. После того как студию Союзмультфильм купил Сбербанк там начались огромные перемены. Сбер хочет не просто восстановить доброе имя. Он хочет сделать Союзмультфильм прибыльным. Для этого нужны технологии и знание рынка.
Александр Щепетов, художник-аниматор, преподаватель БГАИ, директор “Игроматик”:
Режиссеры, которые делают кино, должны освоить маркетинг. А у нас, к сожалению, все хотят только творить. Для меня есть один критерий: все мировые произведения искусства были сделаны на заказ. Никто не писал картины ради своего удовольствия, музыка никогда не сочинялась ради своего удовольствия. Архитектура — это вообще все заказное. Для меня фантастикой является тот факт, что Гауди смог продать городу проект Саграда Фамилия. Как это можно было сделать в те годы? Но он же это сделал! И сегодня — это величайший храм мира.
Михаил Тумеля, художник-аниматор, режиссер:
Нужно четко понимать, на какой рынок ориентироваться. Рынок в 10 млн зрителей очень проблематичный, все стремятся к большему охвату. Я работал на коммерческих проектах, они, как правило, более глобализованы. И Украина, и Россия пытаются развивать коммерческую анимацию. Но надо отдавать отчет, что действовать надо в русле усредненных образцов. Национально окрашенная анимация будет иметь проблемы с рынком сбыта.
Чтобы сделать успешный коммерческий продукт надо очень активно вкладываться. Анимация — дело не дешевое: техника, специалисты, средства на раскрутку продукта. У нас пока к этому не готовы. Но есть приятные сигналы — студия Василия Волкова выходит с сериалом с таким ледоколом как Союзмультфильм.
Ирина Кодюкова, художник-аниматор, режиссер, преподаватель ЕГУ:
Безусловно, но нужно этим заниматься. Это тоже профессия. В нашей ситуации почему все хотят: вот сделаем кино и оно принесет деньги. Те же “Смешарики” окупаются не столько за счет фильма, а за счет побочной продукции — мерча. Просчитывается все сразу. А технический уровень? Это надо не 5 старых компьютеров. Плюс, мягко говоря, нерегулярная зарплата. Не будут говорить за других — я ждала оплату за сценарий чуть менее года. Энтузиазма одного мало.
Игорь Галиновский, директор Студии анимационных фильмов киностудии “Беларусьфильм”:
Наш объем всегда составлял порядка 90 минут в год. Исходя из этого нас и финансируют. Стоимость одного мультфильма протяженностью 10 минут порядка 200 тысяч рублей. Окупаемость — до 10%, это единицы процентов.
С кем не удалось поговорить
В Минске базируется ещё одна всемирно известная своими работами, но находящаяся в тени анимационная студия — Digital Light Studio (DLS) во главе с Андреем Леденевым. Это они создали Солнечных зайчиков с десятками миллионов просмотров по всему миру, в их портфолио самая впечатляющая 3D-анимация. К сожалению, нам не удалось пообщаться. Возможно, из-за занятости, возможно, из-за закрытости свойственной многим успешным проектам.
Гейм-анимация, мультсериалы и большое кино. Кто кого?
Василий Волков, режиссер, арт-директор в Animation studio "Plumus":
Я пришел из рекламы. 10 лет снимал рекламную мультипликацию. Но любая реклама — это краткосрочная история. Я понимал, что гарантией длительного проекта может быть сериал. У сериала по сравнению с играми есть огромное преимущество — мы создаем, мы развиваемся, мы живем в нем.
Это проект вселенной как минимум на один сезон — 52 серии. То есть 52 сюжета. Например, в центре нашего сериала семейка лудлов: папа лудл — коллекционер шляп, мама лудл, дети, домашний питомец… В гейм-анимации у тебя есть персонажи, но у персонажей нет жизни. За редким исключением. Хотя гейм-анимация приносит хороший доход.
Александр Щепетов, художник-аниматор, преподаватель БГАИ, директор “Игроматик”:
Надо понять одну вещь — игра это физическая потребность человека. Потребность разума, еще одна форма жизни. В 2011 году Госдеп США признал игры видом искусства.
Главный плюс игр — это интерактивность. Проживание в игре гораздо выше, чем в кино. Стратегии, визуальные игры — они направлены на трансформацию человека, на получение им эмоционального опыта. И в этом смысле интерактивные игры очень привлекательны. Я знают многих заслуженных художников, которые 3-4 часа в неделю посвящают играм: летают по мирам, образуют кланы. И не дай бог вам тронуть человека в момент игры.
Ирина Кодюкова, художник-аниматор, режиссер, преподаватель ЕГУ:
Аниматор — это рисующий актер, это тот, кто приводит в движение персонажи. Персонажи придумал художник, а всю историю придумал сценарист, а разыграл ее режиссер, озвучили ее актеры. Вот такое кино!
Роман Бурмаков, художник-аниматор, режиссер:
Думаю, и через 100 лет и игровая, и коммерческая, и фестивальная анимация будут иметь место. Не исключаю появление новых.
Автор: Юлия Кочубей